Трон императора - Страница 90

Богиня двинулась к берегу. Без заметных усилий, которые, казалось бы, нужны, чтобы преодолеть сопротивление воды. Она словно плыла сквозь воду, держась так же прямо и так же неотрывно глядя на человека, сидящего в двадцати шагах от желтой кромки озера.

Медленно, неторопливо поднималась Ирзаи из воды, приближаясь к берегу. Струи влаги стекали по гладкому животу к лону, плавные изгибы бедер были совершенны. Вот уже колени женщины показались из воды. Она двигалась, не шевелясь!

Фаргал сообразил, что рост ее по крайней мере вдвое больше его собственного. Но это нисколько не уменьшило желания. Царь жаждал обладать ею. Он слабел от этой жажды. Он, Фаргал, прослывший в Карнагрии женоненавистником,– ведь ни одна женщина не могла похвастать, что делила с царем ложе.

Но разве перед ним была женщина? Нет! И вместе с тем – да! Прекрасная, совершенная и… доступная!

Царь ждал, откинувшись назад, опираясь на локоть, с открытым ртом, с поглупевшим жадным взглядом…

Рядом, улыбаясь и пуская слюни, валялся на теплом мраморе вождь соктов. Два величайших воина Карнагрии были повержены в одно сладкое мгновение…

– Оставь его!

Резкий окрик плетью рассек насыщенный желанием воздух. Фаргал дернулся, гневно посмотрел назад…

И увидел трех своих магов.

Они вошли в огромную пещеру и застыли треугольником, в зеленом сиянии. Бритоголовые прислужники богини окружили их, но явно бессильны были помешать.

Фаргал почувствовал, будто его из горячей, ароматной, благоухающей ванны сунули в горный ручей, вытекающий из-под ледника.

– Зачем вы здесь? – воскликнул он хриплым голосом.

Ни один из магов не обратил внимания на его возглас.

– Ты отпустишь его, Ирзаи! – повелительно произнес Мескес: крохотная фигурка в сравнении с царственным телом богини.– Ты отпустишь его! Ибо чары твои бессильны против нас! Ты видишь, кто перед тобой, Ирзаи?

– О, вижу вас, ничтожных!

Голос Ирзаи, чарующий и грозный, разлился, затопив крохотные фигурки людей.

– …ничтожных!

И смеюсь! Вы развлекли меня

Невежеством своим!

Но это – тоже радость

Для спавшей шесть тысячелетий!

– Ирзаи! – Голос Мескеса дрогнул.– Отпусти его!

– Что?

Отпустить мне лучшего из тех,

Кто стал Моим от мига Пробужденья?

Нет, ты безмерно веселишь меня!

– Тогда,– сухо сказал Мескес,– мы сами заберем его. Чары твои спадут. Рабы твои не властны нам помешать. А ты – не сможешь. Мы заберем его, Ирзаи!

– Так! Я не властна? И мои рабы,

Моя ничтожно жалкая услада,

Тебе не помешают? Да, забыл

Иль вовсе ты не ведаешь о том,

Как величали меня прежде.

И через сотни тысяч лет все так же будут

Взывать ко мне, страшась и наслаждаясь:

Ирзаи! Всадница!..

И двинулась дальше, к берегу. Фаргал увидел, что великолепные колонны ног ее неподвижны, а между ними поднимается из воды отвратительная голова Зверя.

«Всадница на Золотом Леопарде!»

Нет, не леопард. Много страшнее.

Точеные ступни Богини упирались в массивные, поросшие золотистым мехом, бугристые плечи. Голова чудовища, рывками, по-птичьи, поворачивалась на толстой звериной шее. Красный язык шевелился в оскаленной пасти, в которой свободно уместился бы боевой шлем царя. Но звериная шея врастала в человеческий торс, непомерно широкий, и руки были так длинны, что достигали колен. А вот сами колени уже не имели ничего общего с человеческими. Они сгибались назад и заканчивались широкими когтистыми лапами.

Ирзаи легко (будто и не была столь огромна) соскочила на мраморное ложе пещеры. Зверь-человек, Золотой Леопард Ирзаи, макушкой не доставал до груди богини. Но был на локоть выше Фаргала. И вдвое шире.

Впервые, с тех пор как взял в руки меч, царь-воин не подумал о том, чтобы сразиться с чудовищем. Он желал лишь, чтобы маги поскорее убрались и вернулось прежнее блаженное состояние.

Фаргал видел, как дергается над почти человеческими ягодицами толстый короткий хвост с круглой кистью на конце.

Золотой Леопард прыгнул. И еще раз.

Мескес вскинул руку, два его собрата положили на плечи Верховного мага ладони. Пучок зеленого пламени выплеснулся навстречу чудовищу, ударил в оскаленную морду… и рассеялся.

Зазвучал чарующий смех Ирзаи.

Чудовище прыгнуло вновь, со звонким хлопком пробив магическую защиту трех чародеев. Две руки одновременно схватили шеи Баурана и Мескеса. Верховный маг сразу бессильно обмяк. Бауран же попробовал сопротивляться. Он вцепился в запястье зверя.

Чудовище зарычало и вдруг быстрым рывком челюстей напрочь отхватило голову Баурана Семиглаза и проглотило ее целиком. Видно было, как откушенная голова проскользнула по вздувшемуся бугром пищеводу в нутро зверя.

Все еще держа в другой руке Мескеса, Леопард вскинул обезглавленный труп над головой и распахнул пасть. Струя крови хлынула прямо ему в глотку.

Ирзаи смеялась.

Последний уцелевший маг, Сабатонис, самый молодой из троих, попытался сотворить заклинание, но чудовище, не прекращая глотать кровавый поток, не глядя, выбросило когтистую лапу и пригвоздило Сабатониса к полу. Маг закричал. Хрустнула, сминаясь под тяжестью зверя, грудная клетка, и Сабатонис тоже умолк.

Ирзаи смеялась.

Леопард огромными кусками жадно отрывал человеческую плоть и глотал, давясь и кашляя. Вскоре от трех тел не осталось ничего. Даже кровь чудовище слизнуло, встав на четвереньки, длинным широким языком.